Президент Российской Федерации Владимир Путин, рассуждая о причинах обострения отношений между Россией и странами Запада после распада Советского Союза, отметил, что хотя идеологический фактор и играл свою роль, в основе противоречий всегда лежали именно геополитические интересы.
В беседе с журналистом Павлом Зарубиным глава государства признался, что осознание этого пришло к нему не сразу. Уже находясь на посту президента, он неоднократно обращал внимание западных коллег на несоответствие между их словами и действиями. Путин вспоминает, как приводил конкретные факты, подкрепляющие его доводы, и каждый раз получал одобрительные кивки и обещания разобраться. Однако на практике всё происходило наоборот, и это позволило ему окончательно убедиться: идеология была лишь сопутствующим элементом, в то время как подлинной движущей силой международной политики оставались стратегические интересы государств.
По словам российского лидера, разочарование в возможности полноценного и равноправного партнерства с Западом стало очевидным уже в начале 2000-х годов. Тем не менее, в те годы он и многие в руководстве страны продолжали надеяться на возможность диалога. Эти надежды основывались на убеждении, что прежнее противостояние между СССР и западным миром было вызвано исключительно идеологическими различиями: с одной стороны — коммунистическая система, которую многие на Западе воспринимали как форму тирании, а с другой — страны, отождествляемые с демократическими ценностями, возглавляемые Соединёнными Штатами.
Однако, как отметил Путин, даже после того как Советский Союз прекратил своё существование и в России сменился политический строй, отношение к российским интересам на Западе осталось пренебрежительным. Более того, за этим пренебрежением, по его мнению, стояло нечто большее — стремление использовать складывающуюся ситуацию для получения геополитических преимуществ.
Таким образом, президент России подчеркнул, что расчеты на сближение с Западом после конца “холодной войны” не оправдались, а корни нынешнего конфликта уходят не столько в идеологические противоречия, сколько в борьбу за стратегическое влияние.
