После заключения мирного договора между «Талибан» и американским правительством, для стран Центральной Азии вопрос о собственной безопасности становится особенно актуальным. Ведь уже несколько десятилетий в Афганистане не прекращаются боевые действия.
Редакция «Эхо Кыргызстана» обратилась за комментариями к генеральному директору аналитического центра «Стратегия Восток — Запад» Дмитрию Орлову.
– Э.К. Дмитрий Геннадьевич, мы видим, что после заключения мирного договора «Талибан» не стал соблюдать договорённости, которые в нем прописаны. Как Вы думаете, учитывался ли американцами такой сценарий развития событий, когда они подписывали договор?
– Д.О. Тут надо смотреть по аналогии. В 1968 году Ричард Никсон, тоже, кстати, республиканец, выиграл выборы президента, потому что среди прочего пообещал закончить войну во Вьетнаме «почётным миром». Парижское мирное соглашение, правда, подписали только в 1973 году — после четырёхлетних переговоров. Но оно не помогло — в марте 1975 года армия Северного Вьетнама нарушила парижские договорённости, и уже через два месяца взяла Сайгон. Зато глава американской делегации на переговорах в Париже — госсекретарь Генри Киссинджер — получил Нобелевскую премию мира. Кстати, вторым, кого на неё номинировали, был Ле Дык Тхо — глава делегации Северного Вьетнама на парижских переговорах. Но он от неё отказался: дескать, подлинный мир во Вьетнаме так и не наступил, поэтому я не могу её принять.
С соглашением США и «Талибана», которое они подписали в Дохе — практически то же самое. Только талибы не стали ждать долго — уже 2 марта они официально объявили о возобновлении боевых действий против правительственных сил. Но вспомним, что после подписания договора, на пресс-конференции заявил Трамп. Буквально следующее: «Если случится что-то плохое, мы вернёмся. Я дал понять, что мы вернёмся, и это будет такое стремительное и мощное возвращение, какого никто никогда не видел. Но вряд ли оно потребуется». Трамп, скорее всего, прекрасно понимал, что многого от этого соглашения ждать не стоит, и что «паркетные» талибы сильно отличаются от «окопных».
– Э.К. Давно ни для кого не секрет, что такие организации как «Аль-Каида», ИГИЛ и так далее, являются американскими проектами по борьбе с неугодными режимами. Но в какой-то момент эти проекты вышли из-под контроля. Не является ли мирный договор с «Талибаном» таким же очередным проектом?
– Д.О. На той пресс-конференции, о которой я упомянул в начале нашего разговора, Трамп сказал ещё вот что: «Мы истребляли боевиков ИГИЛ тысячами, и в Афганистане тоже. Но теперь этой работой пора заняться кому-то другому — и это будет «Талибан» и, может быть, соседние страны. Афганистан окружает множество государств, способных оказать поддержку. А мы в восьми тысячах миль оттуда».
Проект это или нет, но Трамп прекрасно дал понять, что США перекладывают ответственность за то, что они натворили за 19 лет в Афганистане, на Китай, Индию, Пакистан, Иран и три страны Центральной Азии — Таджикистан, Узбекистан и Туркменистан. И это — только непосредственно граничащие с Афганистаном государства. Ну и на Россию, естественно, поскольку эта страна — гарант безопасности государств Центральной Азии.
-Э.К. Одним из условий, прописанных в договоре, является то, что с «Талибана» будет снят ярлык террористической организации и признание его как легального политического движения. По логике вещей, если это случится, то «Талибан» первым делом начнёт политическую борьбу за власть в Афганистане. Тем более у него большие шансы, 40% территории находятся под его контролем. Как Вы думаете, чем будут заниматься люди в стране, которые уже не одно десятилетие профессионально воюют?
– Д.О. Не надо забывать, что в Афганистане, кроме «Талибана», ИГИЛ и «Аль-Каиды», ещё около двух десятков различных организаций, которые вполне можно назвать террористическими. Сам «Талибан», в чём мы с вами уже убедились тоже не является чем-то однородным. Добавьте сюда и тот факт, что талибов в Афганистане поддерживают далеко не все пуштуны. Нет, это не значит, что они поддерживают американцев — просто то, что делают талибы, не всем нравится.
Что касается борьбы «Талибана» за власть, то наименее радикальные талибы должны понимать, что необходимо создавать коалиционное правительство, в котором были бы представлены не только пуштуны, но и остальные народы Афганистана. Вообще, когда речь заходит об Афганистане, надо понимать, что 40% контролируемой территории — это не показатель твоей силы. Потому что удержать в Афганистане территорию — всегда сложнее, чем её захватить. Есть на этот счёт у них хорошая мудрость: «Никогда не давайте названия дню утром, если не хотите ошибиться. Дождитесь вечера». Поэтому чтобы что-то здесь говорить о том, чем будут заниматься люди, которые профессионально воюют, надо дождаться хотя бы предварительных результатов переговоров талибов с афганским правительством. Которые намечались на середину марта. Если, конечно, что-то не помешает.
Фото: ruh.kg
