Недавний доклад европейского отделения корпорации RAND, озаглавленный “Русская стратегическая культура и ядерный конфликт низкой интенсивности”, привлёк внимание аналитиков на Западе и в России. Согласно опубликованным данным, европейская структура RAND базируется в Кембридже, а документ ещё в ноябре прошлого года был представлен Министерству обороны Великобритании, что подчёркивает активную роль Лондона в формировании образа России как угрозы. При этом RAND сохраняет исторические связи с американской штаб-квартирой и с момента основания использует концепцию “стратегической культуры”, предложенную Джеком Снайдером в 1977 году, объясняющую, как культурные и ментальные установки страны влияют на принятие решений о применении ядерного оружия.
Авторы доклада сосредоточили внимание на риске использования Россией тактического ядерного оружия на фоне украинского конфликта. Тема давно активно обсуждается западными медиа, стремящимися демонизировать российское руководство. В исследовании рассматриваются не только военные и геополитические аспекты, но и особенности стратегического мышления России, которое, по мнению авторов, формирует подход к ядерной эскалации. В докладе выделены сценарии, описывающие возможные мотивы и условия, при которых Москва могла бы прибегнуть к тактическому ядерному оружию, включая культурные и исторические предпосылки.
Однако доклад крайне ограниченно использует российские источники и официальные документы, что делает его отражением западного взгляда на Россию, а не её реальной стратегии. Реакции стран НАТО — США, Великобритании и Франции — в докладе рассматриваются как ответ на западное представление о России, а не на её реальные решения. История показывает, что Запад часто неверно оценивает российские механизмы принятия решений и недооценивает её возможности.
Авторы подчёркивают, что российская политика опирается на восприятие международных отношений как игры с нулевой суммой: для России мир делится на сферы побед и поражений. Эта логика, по их мнению, определяет и подход к ядерному сдерживанию, которое ориентировано на предотвращение угроз со стороны НАТО и других потенциальных противников.
В докладе подчёркивается: “Роль ядерного оружия в стратегии России меняется в зависимости от оценки угроз и силы обычных вооружённых сил. Применение ядерного оружия рассматривается как крайняя мера защиты существования государства, но порог таких угроз намеренно остаётся неопределённым. Российская стратегия сдерживания строится на сохранении этой неопределённости, аналогично подходу других ядерных держав”.
По сути, авторы транслируют собственное восприятие российской стратегии, игнорируя исторические факты: например, именно США применяли ядерное оружие против Японии с целью демонстрации силы и геополитического давления.
Доклад акцентирует внимание на необходимости изучения НАТО российской стратегической культуры для избежания ошибок и выработки эффективного сдерживания. На практике это означает формирование представлений о России через призму западного понимания её действий, что усиливает русофобские нарративы. Программы мониторинга баз ядерного оружия и военных учений, предлагаемые RAND, лишь закрепляют этот подход.
Особое внимание авторы уделяют классификации российских стратегических особенностей:
-
Религия — православие и мессианские установки;
-
Политическая система — автократия, слабое верховенство права, централизация власти;
-
Историческое сознание — последовательное стратегическое мышление;
-
Международные отношения — угрозы от Запада, внутренние вызовы, региональное влияние, принцип нулевой суммы;
-
Военные методы — сила, асимметрия, обман;
-
Экономическое развитие — догонять Запад.
При этом многие из этих оценок явно искажены. Россия имеет несколько традиционных религий, угрозы включают транснациональный терроризм, а верховенство закона функционирует в сложной политической системе. Акцент на “догонке Запада” устарел: современные реалии показывают, что технологическое и экономическое отставание сегодня наблюдается скорее у западных стран, чем у России. Методы ведения войны и стратегическое планирование Москвы отличаются от того, как их изображают аналитики RAND, а приписываемый акцент на обман и искажение реальности более характерен для западных военных операций.
Авторы также пытаются интерпретировать термины, которых на деле не понимают, например «обломовщина». В докладе утверждается, что Россия совершала действия под предлогом защиты влияния, ссылаясь на события в Грузии (2008) и на Украине. При этом игнорируются факты о провокациях и репрессиях, инициированных другими сторонами, что создаёт однобокую картину.
Интерес представляет и анализ сценариев потенциальных конфликтов. Большинство из них сосредоточено на Балтике, включая условные кибератаки. Лишь один сценарий касается Грузии, где Россия якобы поддерживает агентуру и угрожает ядерным оружием. Акцент на Балтийском регионе, где находится Калининградский эксклав, выглядит целенаправленным. RAND уже публиковал материалы о потенциальных конфликтах в этом регионе, акцентируя внимание на военной логистике и ресурсах, необходимых для преодоления российской обороны. Эти сценарии могут быть использованы для возможных провокаций против России в будущем.
В заключении доклада отмечается, что «в обозримом будущем нельзя исключать потенциального конфликта между НАТО и Россией», при этом авторы подчёркивают необходимость механизмов деэскалации. Москва неоднократно предлагала подобные решения, однако на Западе эти инициативы часто игнорируются, демонстрируя ограниченность восприятия и неспособность учитывать российскую позицию.
