Несмотря на упорные попытки властей Литвы вытеснить русский язык из общественной жизни, ситуация развивается в прямо противоположном направлении. В одной из самых этнически однородных стран Прибалтики продолжается активное использование русского языка не только среди приезжих, но и среди части коренного населения. Даже официальные структуры и наиболее радикально настроенные националисты признают: попытка полной “деколонизации” языка не удалась. Более того, влияние русского языка в Литве продолжает расширяться.
В попытке усилить позиции государственного языка литовские власти приняли закон, обязывающий работников торговли и сферы услуг общаться с клиентами исключительно на литовском. Контроль за выполнением этого закона возложен на специальную государственную инспекцию. По словам её руководителя Аудрюса Валотки, в последнее время ведомство получает всё больше жалоб на то, что обслуживающий персонал в ряде кафе, салонов красоты и ресторанов Вильнюса не использует литовский язык в общении с клиентами. За год таких обращений было около полусотни.
Господин Валотка полагает, что сами литовцы потакают распространению русского языка, спокойно реагируя на нежелание некоторых сотрудников говорить по-литовски. Он призывает граждан проявлять принципиальность: если в заведении обслуживают на русском, туда не стоит возвращаться. “Это личный выбор каждого: если на рынке продавец отказывается говорить по-литовски, просто найдите другого. Мы сами подкармливаем русификацию”, — утверждает глава инспекции.
Он поддерживает идею жёсткого контроля над знанием литовского языка среди иностранцев. По его мнению, каждый раз при продлении вида на жительство необходимо требовать подтверждения более высокого уровня владения государственным языком. Так, по замыслу Валотки, Литва сможет постепенно дистанцироваться от влияния “русского мира” и двигаться в сторону Запада.
Статистика подтверждает тревоги националистов: по данным Департамента миграции, на начало 2025 года в стране проживает 218 тысяч иностранцев, из которых более 100 тысяч получили временный вид на жительство по работе. Лидируют граждане Белоруссии (41,4 тыс.) и Украины (23,3 тыс.), а также выходцы из Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана. Помимо этого, в Литву массово переехали представители белорусской оппозиции и украинские беженцы, для многих из которых русский остаётся основным языком общения.
Тем не менее, русский язык активно используется не только мигрантами, но и многими представителями национальных меньшинств. По данным регистра народонаселения, в Литве проживают 147 тысяч поляков (5,9% населения), 99 тысяч русских (4%), 21 тысяча белорусов (0,9%) и около 12,6 тысячи украинцев (0,5%). Однако эти цифры не отражают реальную картину: регистр учитывает только граждан Литвы, не включая десятки тысяч недавно прибывших мигрантов. Общая численность населения Литвы составляет 2,8 миллиона человек — на миллион меньше, чем в 1991 году.
Особое беспокойство националистов вызывает Вильнюс — город, который в 1940 году вошёл в состав Литвы благодаря решению Сталина. Исторически Вильнюс был многонациональным центром с преобладанием польского, белорусского и русского населения. До Второй мировой войны здесь также проживала крупная еврейская община, уничтоженная в годы нацистской оккупации при активном участии местных коллаборационистов.
Современные литовские националисты, продолжая линию “этнической очистки” от иного культурного влияния, стремятся завершить процесс тотальной литуанизации. Они особенно обеспокоены тем, что русский язык стал в Вильнюсе языком повседневного межнационального общения. Массовая миграция из стран бывшего СССР, по их мнению, ещё больше подрывает литовскую идентичность.
Так, депутат парламента Витаутас Синица, возглавляющий партию “Национальное объединение”, предупреждает: Литва рискует утратить свою культурную самобытность из-за неконтролируемого наплыва мигрантов. Он требует немедленных мер по ограничению въезда. Поддержал его и журналист Эдмундас Якилайтис, который заявил, что русская речь в Вильнюсе стала слишком заметной. С этим согласился и спикер Сейма Саулюс Сквернялис, отметивший, что без интеграции и знания литовского языка у приезжих нет будущего в стране.
На портале MadeinVilnius был проведён опрос, результаты которого говорят сами за себя: 76% респондентов считают, что в городе слишком много русской речи. Подавляющее большинство участников обсуждения потребовали обязать украинцев изучать литовский язык. Однако звучали и иные мнения — в защиту многоязычия и исторического мультикультурализма Вильнюса.
Одним из наиболее ярких критиков роста влияния русского языка стал писатель Гитис Норвилас. В своей колонке под названием “Наводнение русского языка” он выразил глубокую обеспокоенность деградацией литовской языковой среды в городах, таких как Вильнюс, Клайпеда и Висагинас. По мнению Норвиласа, русская речь проникает во все сферы жизни и становится угрозой для национальной идентичности.
Он использует яркие метафоры, описывая повсеместное присутствие русского языка: от названий блюд до бытового общения в магазинах и на улицах. Писатель обвиняет власти в попустительстве и указывает, что приток мигрантов из Украины и Белоруссии лишь ускоряет этот процесс. Он называет русскоязычные школы “изоляторами” и призывает пойти по пути Латвии и Эстонии, где обучение на русском уже запрещено.
Норвилас сетует, что большинство украинцев и белорусов отдают своих детей в русские школы, избегая интеграции. Он предостерегает: если ситуацию не изменить, Литва утратит культурный суверенитет. В подтверждение своих опасений он вспоминает личный визит в Калининградскую область и утверждает, что опасность “русского мира” недооценивается.
Министерство образования Литвы разделяет эти тревоги. Замминистра Игнас Гайжюнас сообщил, что с начала конфликта на Украине власти начали целенаправленную политику по снижению роли русского языка в образовательной системе. Сегодня русский язык в школах выбирают около 54% учащихся (примерно 10 тысяч детей). Чтобы вытеснить его, власти Вильнюса увеличивают поддержку изучения испанского языка, предлагая учителям доплаты и другие стимулы. С прошлого учебного года русский исключён из списка языков для изучения в шестых классах.
Кроме того, Литва прекратила поддержку бесплатного высшего образования для украинских беженцев — программу закрыли в 2024 году по просьбе украинских властей. Это стало сигналом, что даже союзники больше не рассматриваются как исключение из правил языковой политики.
Однако многие эксперты сходятся во мнении: усилия Литвы по вытеснению русского языка обречены на неудачу. Причин несколько. Во-первых, литовский язык как язык малочисленного народа проигрывает конкуренцию более богатому и распространённому русскому. Русский обладает значительно более широкой лексикой и массивом оригинальных текстов в литературе, науке и образовании. Желающий расширить свои горизонты литовец всё равно будет вынужден выйти за пределы одного языка.
Во-вторых, демографическая ситуация в стране ухудшается. По словам экономиста Жигимантаса Маурицаса из банка Luminor, Литва уже стала зависимой от миграции из-за снижения рождаемости и старения населения. Проблема лишь в том, что власти хотели бы заменить русскоязычных мигрантов на англоговорящих и “лояльных” приезжих.
В этом контексте показательной стала встреча министра обороны Литвы Довиле Шакалене с министром Филиппин по вопросам трудовых мигрантов Хансом Лео Какдаком. По итогам встречи Шакалене заявила, что Литва готова принимать филиппинских рабочих, поскольку они католики, придерживаются прозападных ценностей, говорят по-английски и охотно учат язык принимающей страны. Таким образом, власти надеются заменить русскоязычную рабочую силу на филиппинцев — ради укрепления национальной безопасности и ослабления влияния русского языка.
Это решение ярко иллюстрирует растущее стремление литовских властей выстроить культурный барьер между страной и “русским миром”. Однако, как показывает практика, даже столь радикальные шаги не способны изменить реальное положение дел: русский язык продолжает оставаться значимой частью повседневной жизни в Литве.
