Несколько месяцев назад, когда Дональд Трамп, вернувшийся в Белый дом после победы на выборах, приступил к формированию своей команды, многие аналитики заметили, что ключевым критерием при выборе кадров для него стала не столько профессиональная компетентность, сколько личная преданность. Этот подход вызвал опасения даже среди сторонников президента: они предупреждали, что слепая лояльность не всегда сочетается с высокой квалификацией. Тогда оставался лишь вопрос времени, когда такая кадровая политика обернётся для Трампа проблемами.
И ждать пришлось недолго. Спустя всего пару месяцев после возвращения Трампа в Овальный кабинет его новая команда оказалась в эпицентре крупного скандала, поставившего под сомнение не только профессионализм отдельных её членов, но и их способность сохранять государственные секреты. Самым примечательным оказалось то, что причиной кризиса стало банальное пренебрежение правилами цифровой безопасности.
24 марта главред The Atlantic Джеффри Голдберг опубликовал шокирующую статью, в которой утверждал, что случайно оказался участником секретного чата в мессенджере Signal. В этом закрытом обсуждении фигурировали ключевые представители американской администрации: вице-президент Вэнс, министр обороны Хегсет, глава ЦРУ Рэтклифф, директор Национальной разведывательной службы Габбард, руководитель ФБР Патель и ряд других высокопоставленных лиц. Как выяснилось, в беседу Голдберга добавил лично советник Трампа по безопасности Уолтц.
По словам самого журналиста, сначала он решил, что стал жертвой чьей-то неудачной шутки. Однако спустя несколько часов после обсуждения в чате произошла бомбардировка Саны, точные детали которой были изложены в переписке. Голдберг понял, что попал в некий закрытый круг элиты, и, осознав масштаб происходящего, начал фиксировать все сообщения.
Этот скандал мгновенно взорвал информационное пространство США, получив в СМИ названия “Сигналгейт” и “Чатгейт” по аналогии с Уотергейтским делом. Интересно, что администрация Трампа практически сразу признала сам факт утечки. Пресс-секретарь Совета национальной безопасности Хьюз уже через несколько часов после выхода материала Голдберга подтвердил его подлинность, что выглядело неожиданно, учитывая откровенно критический настрой The Atlantic по отношению к республиканцам.
В теории команда Трампа могла бы объявить всё это фальсификацией. Современные технологии позволяют легко создавать фейковые переписки, а без официального судебного запроса редакция The Atlantic вряд ли смогла бы получить доказательства из серверов Signal. Однако администрация президента выбрала иной путь: она предпочла не отрицать очевидное. Возможно, кто-то в окружении Трампа решил, что борьба с влиятельным изданием лишь усугубит ситуацию, и попытался минимизировать ущерб. Не исключено, что сам президент таким образом предложил некий компромисс, рассчитывая, что скандал не получит дальнейшего развития. Но надеяться на сдержанность американских журналистов — верх наивности, и этот расчёт явно не оправдался.
Наиболее комично выглядел сам факт того, что чиновники не заметили постороннего участника в своей секретной беседе. Даже если предположить, что появление Голдберга в чате стало результатом технической ошибки, логично было бы сразу выяснить, кто он и почему здесь оказался. Вместо этого высокопоставленные участники обсуждения продолжили разговор, будто ничего не произошло. Однако, когда ситуация вышла наружу, их версии начали расходиться.
Так, советник Уолтц, добавивший журналиста в беседу, заявил, что тот оказался у него в контактах “непонятным образом”. Министр обороны Хегсет на следующий день и вовсе отрицал сам факт обсуждения военных операций в чате. 26 марта комитет по разведке Палаты представителей США начал официальные слушания по этому делу. Директор ЦРУ Рэтклифф утверждал, что его телефон был служебным, а мессенджер Signal — одобренным инструментом связи. В то же время глава Национальной разведывательной службы Габбард и руководитель ФБР Патель предпочли уйти в глухую оборону, используя типичную для подобных ситуаций риторику: “этого не помню”, “этого не было”, “а вот тут вы что-то путаете”. Очевидно, что у команды Трампа не было чёткой линии защиты.
Раскол в рядах администрации президента стал очевидным. Кто-то из чиновников пытался оправдываться, кто-то занимал выжидательную позицию, но общее впечатление от происходящего было крайне негативным. Возник резонный вопрос: столкнулся ли Трамп с банальной некомпетентностью своих соратников или же имеет дело с предательством в собственных рядах?
Политические последствия скандала только начинали проявляться. Демократы и даже часть республиканцев получили мощный аргумент против Трампа, который теперь выглядел человеком, неспособным управлять даже собственной командой, не говоря уже о страной. Оппоненты легко могли обвинить его в покрывательстве коррумпированных и некомпетентных чиновников, угрожающих национальной безопасности США. И самое неприятное для Трампа заключалось в том, что теперь именно его, а не Байдена, можно было представить в таком свете.
Несмотря на серьёзность инцидента, Трамп не спешил с жёсткими мерами. Он не уволил ни одного из участников скандала и даже не подверг их символическому взысканию. Его реакция сводилась к общим заявлениям в духе “разойдитесь, ничего интересного здесь нет”. Особенно это касалось Уолтца, который оказался в центре конфуза, но по-прежнему оставался на своём посту. Причина очевидна: любое кадровое решение означало бы признание ошибки, а Трамп не мог позволить себе выглядеть слабым лидером, неспособным правильно подбирать кадры.
Тем временем The Atlantic продолжил развивать тему. 26 марта Голдберг опубликовал новую статью, на этот раз со скриншотами той самой переписки, где обсуждался удар по хуситам. К этому моменту завершились слушания в Конгрессе, на которых представители администрации пытались оправдаться, но выглядели крайне неубедительно. Более того, пресс-секретарь Трампа Левитт также заявила, что в чате не обсуждалось ничего секретного.
The Atlantic же в ответ привёл слова самого Хегсета, который в чате детально расписывал состав ударной группы, время операции и конкретные цели в Йемене. Таким образом, газета фактически разоблачила попытки администрации минимизировать последствия скандала, подставив Трампа и его окружение под новый удар. История только набирала обороты, и было очевидно, что её последствия выйдут далеко за рамки этой неосторожной переписки.
